«Мэтт Мёрдок — ходячий парадокс»

Судя по многочисленным промоматериалам, команда «Сорвиголовы» основательно потрудилась над третьим сезоном и после безумия предыдущей главы, кажется, готова вернуться к истокам супергеройского жанра. К тому же к авторской группе примкнул новый шоураннер Эрик Олесон, чьи идеи и видение существенно оживили и без того бодрую атмосферу популярного криминального экшена.
 
В своем интервью исполнитель титульной роли Чарли Кокс обсудил с журналистами свежий наряд Сорвиголовы, кризис веры Мэтта Мёрдока и его новую опасную миссию.

У вашего героя снова изменился цвет костюма... Имеет ли это какое-то значение для образа? И насколько данный факт важен для вас, как для актера?
 
В первую очередь, новый костюм гораздо удобнее. Я несказанно благодарен руководству за подобный апгрейд. [Смеется.] А если серьезно, то для меня момент с костюмом действительно важен с точки зрения сюжета, и в этом есть смысл, потому что через цветовую гамму можно передавать общий тон и настроение шоу. Когда мы меняем дизайн, это может означать некие изменения в эмоциональном состоянии героя, ведь внешний вид символизирует и отражает метаморфозы внутренние. Иногда Мэтт чувствует, что он перерос старого себя, и это находит отклик в его облике. Порой он и вовсе думает, что не имеет права носить костюм супергероя.

Эрик Олесон сказал, что одна из важнейших тем нового сезона — борьба с собственными внутренними страхами. Расскажите, как это повлияет на Мэтта в новых сериях?

Я полагаю, что такой вариант развития событий довольно логично увязывается с настроениями Мэтта. Одной из черт его характера, благодаря которой мне интересно играть этого героя, а зрителю, надеюсь, приятно на него смотреть, является его потрясающая противоречивость. Мэтт Мёрдок — ходячий парадокс, и это отражается на всем, что он делает. Можно смотреть на него и видеть того, кто является полезным, достойным и высокоморальным членом общества, но в то же время понимать, что он способен представлять угрозу для окружающих. Тот, кто довольно сильно досаждает правоохранительным органам, но работает аккуратно. Иногда, конечно, задумываешься, как подобный экземпляр до сих пор может быть жив?! В начале сезона есть момент, когда он вообще решает, что больше не имеет права быть Сорвиголовой... И, конечно, стоит особенно отметить его отношение к собственной вере.

Одной из наших первостепенных задач, как создателей, так и актеров, является, конечно же, поддержание целостности шоу, последовательности персонажей и правдоподобия создаваемого нами мира. Нам нельзя без конца перефразировать один и тот же материал снова и снова. Один из нюансов, который мы с Эриком обсуждали в самом начале, это текущая позиция Мэтта, отношение моего героя к Богу. Думаю, он все еще верит в него, но больше в контексте наказания, кары, и относится к нему довольно цинично. Он воспринимает его не таким уж и всеблагим, даже мстительным. Надеюсь, Мёрдок избавится от подобного видения, а пока он злится, что его подвели и обманули, но зачем-то оставили в живых.

Еще одна небольшая, но значимая подвижка: раньше мой герой считал себя Мэттом Мёрдоком с альтер-эго Сорвиголовой, теперь ему кажется, что он Сорвиголова с некоторой частью Мэтта Мёрдока. Это тонкое различие, но на самом деле оно порождает интересные вещи, делает персонажа более безбашенным, чем раньше, он меньше заботится о том, чтобы его не поймали, и это весело. Есть сцены, где я чувствовал истинное наслаждение от такого безрассудства.
 
Как его отношения с Карен и Фогги будут меняться с точки зрения их возвращения в его жизнь?
 
На самом деле, я не особо в курсе. Уверен, что у других актеров может быть больше информации, но лично мне ничего не говорят, пока сценарий окончательно не утвержден. Мэтт действительно держал на расстоянии этих людей, потому что они ему дороги.

Потому, что он хочет, чтобы они были в безопасности, или потому, что чувствует: составляющая его жизни, частью которой они были, закончилась и ушла?
 
На первый взгляд кажется, что он хочет их обезопасить, но на самом деле все гораздо сложнее. Вероятно, Мэтт считает, что отдаление от любимых им людей — лучший способ их защитить от угрозы, связанной с общением с таким парнем, как Сорвиголова. Но в действительности... Есть ощущение, что все дело в страхе. Банальном детском страхе, который трансформируется в гнев на близких и, конечно, к самому себе. Перекладывание ответственности и неспособность взять вину на себя. Я вроде как облажался по всем фронтам, раз за разом я принимаю ужасно неверные решения, и вы все в этом виноваты, и я злюсь на вас. А иначе на кого мне еще злиться?..

Кажется, Мэтт имеет дело с кучей внутренних демонов... Вам самому-то не страшно играть такое?
 
Да, немного. Самая непростая часть задачи — показывать того, кто по своей воле изолирует себя ото всех и много времени проводит в одиночестве... Настолько много, что отовсюду начинает сочиться безумие. Так ведет себя Мэтт в новом сезоне, и все это четко прописано в сценарии: как он начинает терять себя. И вот именно данный момент играть сложно. Это как с пьяными: легко таким быть, но непросто сыграть. Иногда я шел домой после съемок и думал: «Черт, надеюсь, тут было неплохо, а тут все сработает, надеюсь, все было не очень страшно». Сцены, где Мэтт сходил с ума, были для меня самыми сложными в этом году, именно они доставили больше всего проблем. Если ты, как актер, понимаешь все правильно, то во время работы постоянно убеждаешь себя: «Он нормальный, он нормальный, он нормальный...». Блин, нет, не очень. Потому что когда на экране кто-то начинает вести себя как реально чокнутый, зритель ему не верит, и я не верю ни на секунду. Что по-настоящему пугает в слегка сумасшедших, так это то, что они считают себя нормальными, а потом вдруг выкидывают что-нибудь эдакое. Именно эту сумасшедшинку и труднее всего сыграть.

Мэтт начинает новый сезон в совершенно новом качестве — и эмоционально, и физически. С какими сложностями вы столкнулись, приступив к работе?
 
Основные трудности — это все, что вы перечислили, плюс новый шоураннер. Мы познакомились с Эриком, выстроили с нуля наши взаимоотношения, и сейчас я могу сказать о нем только хорошее. Он действительно фантастически профессионален в своем деле. Как Мэтт изменил свое отношение к миру, к самому себе, к Богу?.. Все это мы детально обсуждали с Эриком в длинных электронных письмах и проговаривали при личных встречах, чтобы наши выводы воплотились в новой интересной истории и были наполнены свежим смыслом. При любой подготовке к работе очень важно потратить достаточно времени на разговоры и осмысление, чтобы в итоге появилось что-то стоящее.
 
Источник: Collider