«Если идешь через ад, продолжай идти»

Образы, описывающие ужасы Холокоста, бессчетное число раз становились декорациями для тех или иных кино- и телепроектов. Колючая проволока концентрационного лагеря, груды синих, истощенных, обнаженных тел, густой черный дым из труб крематория и совершаемые нацистами с неоправданной жестокостью пытки и убийства — Голливуд неоднократно использовал такое, чтобы наглядно показать весь кошмар и всю печаль исторического периода, оставившего незаживающую травму на сердце целого народа. Новый сериал «Татуировщик из Освенцима», созданный Sky Studios и Peacock, не исключение, так что у особенно чувствительных зрителей его просмотр может вызвать сильные и не самые приятные эмоции. Однако авторы проекта не ставили перед собой цель вас расстроить, наоборот, здесь скорее речь идет о том, что и в самых нечеловеческих условиях можно не только не расчеловечиться, но и обрести свою любовь и судьбу.

По сюжету шоу в 1942 году молодого словацкого еврея по имени Лале (Джона Хауэр-Кинг) депортируют в лагерь Аушвиц-Биркенау в Польше. Вскоре ему там поручают делать татуировки с номерами на руках вновь прибывших. Одной из них оказывается Гита (Анна Прухняк), в которую Лале мгновенно влюбляется. Благодаря привилегиям, которые дает работа Лале, и защите, которую оказывает паре неуравновешенный офицер СС Штефан Барецки (Йонас Най), Лале и Гита могут продолжать любить друг друга и выживать. Спустя десятилетия, в Австралии, овдовевший Лале (Харви Кейтель) приглашает начинающую писательницу Хизер Моррис (Мелани Лински) послушать его историю о Холокосте и последующей жизни с Гитой.

В сериале делается все возможное, чтобы показать степень жестокости окружающей главных героев реальности. Сцены первых, ничем не мотивированных убийств сменяются еще более чудовищными кадрами, а испытания узников лагеря становятся все тяжелее по мере того, как иссякают их силы — как физические, так и моральные. Бесконечно длящийся и никуда не уходящий страх, деградация и смерть, которая постоянно фонит, становятся декорациями для истории классической истории любви. Лале и Гита, как истинные герои драмы, исключительные и несокрушимые.

Он — необычайно чувствителен и извиняется перед теми, в кого собирается воткнуть иглу с чернилами, она — светится оптимизмом. Мы же, глядя на это, верим, что эти двое смогут перехитрить Барецки, представленного здесь скорее как запутавшего девианта, нежели как инструмент строго организованного террора. Они выживут, говорит нам сериал, потому что достаточно умны, добры и очаровательны для этого. Лучшая часть нашей человечности победит, утверждает шоу, действие которого происходит в то время и в том месте, где в действительности это совсем не так.

Однако Лале и Гита на самом деле делали все эти (или почти все) вещи, потому что они существовали. Одноименный бестселлер Моррис 2017 года, по которому снят этот сериал, основан на фактах, а сама писательница, собирая материал для книги, неоднократно встречалась с реальным Лале. В телевизионной версии исправлены некоторые ошибки, из-за которых Моррис подвергалась критике, при этом многие имена и события все же были изменены. Режиссер и исполнительный сопродюсер сериала Тали Шалом-Эзер и остальные члены съемочной группы постарались как можно тщательнее разобраться с критикой книги, наняв консультантов и обеспечив к ним доступ всем сценаристам и актерам. Они также изменили номер Гиты с 34902 (который Лале указал в книге) на 4562, который женщина подтвердила перед смертью.

Для Хауэр-Кинга, чья самая узнаваемая роль на сегодняшний день — принц Эрик в «Русалочке», главная роль в таком проекте стала большим вызовом, с которым он справился блестяще. Лале — сложный, многослойный персонаж, и актеру удалось убедительно передать через экран то, как он делает все, чтобы выжить, ежесекундно испытывая внутреннюю боль. Причем не только от всего происходящего помимо его воли, но и от своего соучастия в этом. Игра Джоны производит поистине душераздирающий эффект и смещает фокус с некоторой шаблонности изображения Освенцима на более интроспективные аспекты истории. Будучи татуировщиком, Лале наносит идентификационные номера на руки заключенных, чтобы воспользоваться лучшими условиями для сна и получать больше еды. Но он извиняется за каждый укол иглой и позже делится своими пайками с другими заключенными, встречая за это не только благодарность, но и презрительное отвержение со стороны товарищей по несчастью, что придает всей истории дополнительные смыслы и делает ее более неоднозначной.

Перед нами разворачивается история уже не об отчаянной борьбе за жизнь, как, скажем, в книге Эдит Евы Эгер «Выбор», а о ловком маневрировании в аду: главный герой не гнушается иной раз продать частичку своей души, чтобы получить, например, заветное лекарство для Гиты. Ему позволено в этом лагере чуть больше, чем обычным узникам, и, как человек чистый и честный, он не может не понимать, как это выглядит со стороны. По разным оценкам, в Освенциме погибли более миллиона человек, и у них, в отличие от Лале, никогда не было возможности рассказать свою историю. В сериале это подчеркивается приемом, когда в кадре возникают крупные планы лиц погибших, смотрящих прямо в камеру. Такой подход очеловечивает жертв и напоминает зрителям, что они были не просто цифрами.

Постаревшего и пытающегося переосмыслить свой опыт Лале преследуют призраки прошлого, и он часто общается с ними, в том числе в присутствии Хизер. В сериале также есть намеки на то, что иногда современная версия героя что-то приукрашивает, чтобы простить себя за участие во всем этом. Так авторы сериала говорят нам, что истина лежит где-то между воспоминаниями и реальностью, и опыт одного человека не обязательно является универсальным. Знать и рассказывать такие истории важно, однако и контекст должен быть соответствующим, и здесь он есть. В конце концов, «Татуировщик из Освенцима» демонстрирует дихотомию человеческого духа, показывая способность любить вопреки всему и невообразимые ужасы, которые порождает ненависть. Если вы сможете досмотреть сериал до конца, навсегда приобретете ценный опыт и получите богатую пищу для размышлений на тему, при каких условиях сделки с совестью могут быть оправданы или, по крайней мере, неизбежны.